Первый этап нашей работы над каждым эскизом — десять дней разговоров между кураторами и приглашенным режиссером. Задача, как мы формулировали ее еще до старта лаборатории, — «утвердить, с каким материалом и каким методом режиссер работает». Во время выпуска «Это все, что мы можем вам предложить» мы поняли, что на самом деле договорились даже о трех компонентах: о чем будет эскиз, как он будет ставиться и какой будет его сценическая форма.

Может ли быть увлекательным и адекватным сегодняшней реальности спектакль, созданный на материале историй из жизни актеров и художников? Эскиз Андрея Маника вырос из желания разобраться с его собственным чувством ненужности, которое возникало даже при работе с хорошими людьми над интересными проектами, и такой же фрустрацией, о которой рассказывали друзья из других сфер.

С помощью драматурга Ольги Казаковой и художницы Жени Ржезниковой, а главное — труппы театра и приглашенных артистов, появилась история о девушке Арине, которая переезжает в Москву, не поступает на бюджет — и сталкивается с феноменом

Р А Б О Т Ы.

Работа — это интересно и многообразно, но также — сложно и странно. И разве работа, другая работа и третья работа — это все, что мир может нам предложить?

«Мне нравится ощущение важности, которое возникло, потому что мы не приближали к себе чужую пьесу, а говорили от себя на важные для нас темы». Спустя три недели после показа мы, кураторы, расспросили Андрея, Олю и Женю о том, как они работали с артистами, какие подходы считают удачными и какие новые идеи появились благодаря пробам.

«Может быть, мне просто нравится проводить так время», — самое ценное, что мы услышали от Андрея. Но как именно?

Все артисты по очереди говорили на заданную тему в течение заданного времени, не останавливаясь.

Одной из тем была «Самая большая несправедливость, с которой я встречалась и которая меня волнует». Одни рассказывали о реальных случаях из собственной жизни, другие говорили об известных им фактах, причем иногда по ходу понимали, что в действительности не так беспокоятся о них.

Все артисты рассказали, что им хотелось бы попробовать в этой работе. Идеи не обязательно должны были быть связаны с темой эскизы, они могли отражать и личные интересы артистов прямо сейчас. Так возникли и игровые ситуации, и персонажи, и идеи о сценографии.

К каждой репетиции артисты приносили личные истории, связанные с темой, или истории, о которых читали. На их основе делали этюды. «Самое интересное и сложное — выуживать, вычленять нужное для создания вымышленного сюжета, а не воспроизводить эти истории документально», — говорит Андрей. Например, опять же, персонажей, игровые ситуации.

Больше всего материала дала тема «Несправедливость, связанная с институцией». Как нас обманывают дорогие адвокаты, как скрываться от кредитов, как подтвердить, что ты дочь своей матери, как часто вас просят показать паспорт в магазине, — обсудили все это.

Игра, которая позволяет вместе придумать исходную точку и каркас истории. Сговорившись о главной героине, артисты предлагали варианты, как может начаться история. Затем развивали историю, отвечая на вопрос: «Что было бы интереснее всего дальше?» — не занимаясь поиском причинно-следственных связей и разбором отношений внутри конструкции, которая пока не собрана.

Вариантов начала было несколько: главная героиня — студентка съезжает от родителей; ее отчисляют; главная героиня не поступила. Эти варианты проигрывались в этюдах — так, например, появилась сцена приемной комиссии.

Удачные варианты отбирал Андрей как режиссер.

Ольга Казакова, драматург, включилась в работу за две недели до показа. Сначала они с Андреем обсудили круг исходных тем и вопросов, а затем текст возникал на основе этюдов. «Я смотрела этюды и обрабатывала их. Мне не хотелось директивности в духе: пришла, спустила на команду свой текст», — говорит Оля.

Помогало записывать сцены на диктофон. Это создавало ситуацию, в которой артистам не приходилось учить текст и заново встраиваться в сцену — наоборот, текст возникал как производная от их психофизики и речи. В итоге он получился «не столько про события, сколько про то, какие они [артисты] — не как функции в этом сюжете, а сами по себе».

«Моей задачей было подобрать смешные фоны, не вмешиваясь в историю», — говорит Женя Ржезникова, художница. Целью команды в лаборатории было создать вымышленную историю на материале личных историй артистов. Поэтому художественное решение, с учетом также и ограниченного бюджета, получилось минимальное.

Но перед самым показом мы пришли к вопросу: на каком театральном языке лучше всего было бы рассказывать созданную историю? А после показа: можно ли одновременно создавать историю и искать театральный язык?

В лаборатории мы пробуем технологии, которые затем должны помочь выпускать удачные спектакли и не выпускать неудачных. Лаборатория — место поиска, но в других случаях мы приветствуем и стремление к гарантированному результату.

Вот наша гипотеза о том, как построить производственный цикл спектакля, сделанного по аналогии с эскизом «Это все, что мы можем вам предложить».

Разговоры с артистами о том, что их интересует и волнует. Форматы описаны в «Что мы делали?», но также можно пробовать: писать, а не только говорить в режиме «потока», и вообще собирать истории не только вербально, но и письменно (идея Оли); разговаривать «на ногах» — рассказывать истории не за столом, а сразу входя в театральную ситуацию (идея Жени); комментировать истории — пока одна артистка говорит, другая комментирует ее в реальном времени на слайдах, подбирает видео, музыку и др. (идея Жени); играть этюды на основании не своего опыта, но только что услышанной истории — меняться ролями внутри команды артистов (идея Андрея).

Работа с постановочной командой без артистов. Обработка накопленного материала, поиск дополнительнго документального материала и фактов, поиск театрального языка. В конце — предварительная проверка материала с артистами.

Репетиции и выпуск.